Волшебный дар - Страница 19

Мануэль Сильва направился к зданию. Сквозь идеально вычищенные стекла Дронго хорошо были видны следователи, поджидавшие владельца отеля в холле.

Тело убитой уже успели увезти, и теперь в отеле царило то напряженное ожидание, которое наступает после ошеломляющих событий, ставших для кого-то трагедией, когда каждый чувствует себя немного виноватым. Брюлей куда-то исчез, очевидно, уехал вместе с сотрудниками полиции, и Дронго вдруг остро почувствовал свое одиночество. Он никому здесь не был нужен. Даже полицейские, проводившие допрос свидетелей, не стали его искать, возможно, посчитав, что им достаточно и показаний Брюлея.

Если служащие отеля получили указание обратить внимание на поведение Илоны, то вчерашний интерес Дронго к польской паре, очевидно, был доложен и владельцу отеля. Тогда выходит, что Дронго подсознательно поступил правильно, не скрыв того, что знает о ее прежних отношениях с Фармером. Или все-таки неправильно?

«Десять подозреваемых… — снова принялся анализировать Дронго. — И один из них должен быть убийцей».

Часы показывали уже почти половину третьего, но никто не вспоминал про обед.

Дронго еще не знал, что убийца уже продумал свой следующий шаг и точно выбрал жертву. Он даже не подозревал, что первое убийство было лишь ступенькой ко второму. Из десяти подозреваемых один был убийцей, но среди них была и следующая жертва. Вторая жертва, смерть которой так нужна была убийце.

Дронго повернулся и пошел к зданию отеля. Обедать не хотелось. Он поднялся к себе в номер и собрался прилечь. Было грустно и неприятно от своей ненужности. В этот момент в дверь постучали. Он удивился. Если не считать Брюлея, Дронго никого не ждал. Он подошел к двери и посмотрел в глазок. За дверью стоял, переминаясь с ноги на ногу, пан Тадеуш Шокальский.

«Что привело ко мне этого типа?» — неприязненно подумал Дронго, открывая дверь. Он все-таки немного ревновал Шокальского к такой роскошной женщине, как Илона Томашевская.

— Пан Дронго, — улыбнулся Шокальский, — можно к вам? Извините, что врываюсь без приглашения, но мне показалось, что такое чрезвычайное событие может извинить мою настойчивость.

По-русски он говорил хорошо, правда, чересчур быстро и немного шепелявя. Дронго поморщился, но пропустил в свой номер назойливого поляка.

— Прошу прощения, — еще раз извинился Шокальский, усаживаясь на стул.

Номера в отелях системы «Меридиан» обычно небольшого размера, если, конечно, это не сьюиты и не апартаменты в расположенных в столицах бывших дворцах. Дронго присел в единственное кресло, приготовившись услышать, что скажет неожиданный посетитель.

— Пани Томашевская рассказала мне, что вы известный эксперт по вопросам преступности, — осторожно начал Шокальский, — она говорит, что вы лучший специалист в этой области.

— Не думаю, что лучший, — перебил своего собеседника Дронго, — все знают, что лучшие в Европе — это комиссар Дезире Брюлей и Мишель Доул из Лондона. Говорят, что есть еще один бельгиец, но я с ним лично не знаком. Я всего лишь четвертый или пятый.

— Ценю вашу скромность, пан Дронго. Но мне кажется, что вы оказались здесь не случайно.

— У вас неверная информация, пан Шокальский. Я оказался здесь абсолютно случайно.

— Возможно, возможно. Но теперь пан может применить свои знания и найти убийцу, который решился на такое невероятное преступление.

— Это дело португальской полиции, — устало парировал Дронго.

Ему не нравился незваный гость.

— Да, да, — снова согласился Шокальский. Он вообще соглашался со всем, что говорил Дронго. — Но такой специалист, как вы, должен понимать, что полиция захочет прибегнуть к вашей помощи.

— Пока не захотела, — ответил Дронго.

— Они еще обратятся, — взмахнул рукой Шокальский, — я только хотел поговорить с вами насчет пани Илоны. Вы встречались с ней вчера. И сегодня — я видел, как вы разговаривали…

— Вы видели нас сегодня и знаете о нашей встрече вчера — вы что же, следите за ней? — спросил Дронго.

— Нет, нет. Конечно, не следил. Пани Илона — прекрасный человек, и я ей абсолютно доверяю. После того как мы вчера расстались и вернулись каждый в свой номер, я вспомнил, что не успел сказать ей нечто важное. Когда я снова постучал к ней, оказалось, что она успела покинуть свой номер. А утром за завтраком на мой вопрос, куда она ушла вчера вечером, пани Илона ответила, что разговаривала с вами.

«Врет, — подумал Дронго, — она наверняка ему ничего не рассказывала. Интересно, что связывает двух столь непохожих людей?»

Шокальский, видя, что Дронго молчит, занервничал.

— Дело в том, что кое-кто из гостей отеля настроен против моей спутницы, — еще больше понизив голос, сообщил Шокальский, — и после такого страшного преступления некоторые могут подумать… про пани Илону…

— Надеюсь, что нет, — пробормотал Дронго, — а вы считаете, ее начнут подозревать?

— Нет, нет, я так не считаю. Возможно, несчастную Сильвию убили вместо ее мужа. Хотели помешать нашим переговорам. Убийца вошел в комнату, чтобы убить ее мужа. И выстрелил от испуга.

— Не думаю, — ответил Дронго, — убийца должен был заметить собравшихся на лужайке перед отелем игроков. Все видели, как пятеро мужчин ждут вас.

— Да, я немного задержался, — скороговоркой выдавил Шокальский. — Но мне кажется несправедливым плохое отношение ко мне и к пани Илоне, и я хотел бы попросить вас о своеобразной защите.

— Сомневаюсь, что меня послушают, — признался Дронго, — а почему вы так уверены, что есть люди, настроенные против пани Илоны?